В республиках союза увлечённостей 
расстрельно я гражданок ревновал -
в порядке государственной никчёмности:
союза нет, период миновал.

Свободно-островные территории -
где я любил... швырять песком свобод -
нашли себя под водами истории,
и всё былое - в толще этих вод.

Меня там ненавидят. Либо рады мне,
когда я приплываю на часок -
узнать, какими правдами-неправдами
подводно-островной живёт песок.

Безбрежный океан. Знамёна съедены -
пираньями, за красные цвета.
А мы живём... с тобой. Живём соседями -
хозяевами лодки и плота.

На лодке восемь буковок, "Семейная",
и в ней, как шепчет кит, не только ты.
А рядом - нео-недо-разумения.
Такие разве делали плоты...

Но самое смешное - вы там с вёслами,
а я тут разогнался без шеста,
вы впрок ориентированы звёздами,
а мне видна одна всего звезда.

Хотя она - из вашего созвездия.
Но что мне делать, свет моих очей?
Бросался на акул! И вновь на месте я.
Его-моя, терпи, я твой-ничей.

А самое серьёзное, что ревности
плавсредства моего не загубить,
губительница - там, в глубокой древности...
Люблю тебя. Желаю - вам - любить.